Жизнь прожита...
Но все еще вначале.
Я выйду в поле.
Как я полю рад!
Здесь тыщи солнц
Подсолнухи качали,
Посеянные сорок лет назад.
И кажется - ничто не изменилось.
Село мое, сожженное в войну,
По-прежнему рассветами дымилось,
Не нарушая дымом тишину.
Сейчас пастух на луг коров погонит.
И ранний дрозд откликнется в лесу.
И тихие стреноженные кони
Повалятся в прохладную росу.

А. Дементьев

Мой хлеб

Я с книгой породнился в дни войны.
О, как же было то родство печально!
Стянув потуже батькины штаны,
Я убегал от голода в читальню.
Читальня помещалась в старом доме.
В ту пору был он вечерами слеп...
Знакомая усталая мадонна
Снимала с полки книгу, словно хлеб.
И подавала мне её с улыбкой.
И, видно, этим счастливо была.
А я настороженно улиткой
Прилаживался к краешку стола.
И серый зал
С печальными огнями
Вмиг уплывал...
И всё казалось сном.
Хотя мне книги хлеб не заменяли,
Но помогали забывать о нём.
Мне встречи те
Запомнятся надолго...
И нынче - в дни успехов иль невзгод -
Я снова здесь,
И юная мадонна насущный хлеб
Мне с полки подаёт.

А. Дементьев

Трудно родится хлеб.
Трудно хлеб достается.
Тот, кто душою слеп,
Может быть, усмехнется,
Обескуражен тем,
Как я с достатком в доме,-
Хлеб суеверно ем,
Крошки смахнув в ладони.
Это живет во мне
Память о той войне.
Горькие времена!
Худенький мальчик, где ж ты?
В сутки лишь горсть зерна —
Триста граммов надежды.
Бабушка нам пекла
Хлеб из скупой мучицы.
Жизнь, что давно прошла,
В сердце мое стучится...
Хлеб нас от смерти спас.
Он и сейчас бессмертен.
Все настоящее в нас
Этою мерой мерьте.

А. Дементьев

Хлеб пекут округлым

Хлеб пекут округлым,
как зерно,
И, чтоб был всегда он
в доме нашем,
Испокон веков заведено:
Каждую весну мы землю
пашем.
Может быть, что только
ради хлеба
Небо шлет земле снопы
лучей,
И лучи снопов вздымает
в небо
Поле в благодарности своей.
Погляди: добра земля вокруг,
Схожесть с женщиною в ней
таится:
За тепло души и нежность рук
Воздает нам и земля
сторицей.
Ни зерно, ни человек,
ни птица,
Даже в небе дальняя звезда
Без любви не могут
появиться.
Полюби, и чудо совершится:
В мертвых скалах потечет
вода,
Хлеб взойдет и человек
родится,
Все, что есть на свете,
повторится
И не прекратится никогда.

А. Кешоков
перевод с кабардинского Н. Гребнева