Живу вблизи пустого храма,
На крутизне береговой,
И городская панорама
Открыта вся предо мной.
Пейзаж, меняющий обличье,
Мне виден весь со стороны
Во всём таинственном величье
Своей глубокой старины.

Там, за рекою, свалка брёвен,
Подъёмный кран, гора песка,
И торопливо – час неровен! –
Полощут женщины с мостка
Своё бельё – полны до края
Корзины этого добра,
А мимо, волны нагоняя,
Летят и воют катера.

Сады. Желтеющие зданья
Меж зеленеющих садов,
И тёмный, будто из преданья,
Квартал дряхлеющих дворов,
Архитектурный чей-то опус,
Среди квартала… Дым густой…
И третий, кажется, автобус
Бежит по линии шестой.

Где строят мост, где роют яму,
Везде при этом крик ворон,
И обрывает панораму
Невозмутимый небосклон.
Кончаясь лишь на этом склоне,
Видны повсюду тополя,
И там, светясь, в тумане тонет
Глава безмолвного кремля…

Николай Рубцов

***

Мне ль тебе, Дагестан мой былинный,
Не молиться, тебя ль не любить,
Мне ль в станице твоей журавлиной
Отколовшейся птицею быть?

Дагестан, всё, что люди мне дали,
Я по чести с тобой разделю,
Я свои ордена и медали
На вершины твои приколю.

Посвящу тебе звонкие гимны
И слова, превращённые в стих,
Только бурку лесов подари мне
И папаху вершин снеговых!

Расул Гамзатов

Дагестану

Имя смакую твоё по слогам:
Выдохнул – «Даг», следом выдохнул – «стан».
Льну, Дагестан мой, к альпийским лугам,
Тропок касаясь твоих, как стремян.

Сходится клином на родине свет.
Право, не знаю, твой верный наиб,
Индия больше тебя или нет,
Неотразимый Париж иль Гуниб.

Даришь свою мне и старь ты и вновь,
Реки, как барсов, вскормив на плечах.
Вёрстами люди не мерят любовь,
Все рождены мы с пристрастьем в очах.

Был тот чеканщик велик, как пророк,
Что отраженье твоё среди дня
На колыбели и сабле насёк
И на мятежной душе у меня.

Вновь о твоей размышляя судьбе,
Край, вознесённый к седым небесам,
Я забываю легко о себе,
Выше от этого делаясь сам.

Снег на вершинах и море внизу,
Туры трубят по отвесным лесам.
Если себя пред тобой вознесу,
Меньше от этого сделаюсь сам.

Гулом ущелий меня позови,
Посвистом, что предназначен коню.
Вольный наиб несвободной любви –
Я пред тобою колени клоню.

Расул Гамзатов

Каспий

Скажи, родимый Каспий, на каком
Из сорока наречий Дагестана
Ты говоришь? Язык звучит твой странно,
Он непонятен мне, хоть и знаком.

Он мне напоминает гул, который
Я на базарах слышал до сих пор,
Когда звучат все языки, все сорок,
Единым языком народов гор.

Я прихожу твои услышать речи,
Постичь твои повадки человечьи.
Ты покачнёшься вдруг – едва-едва,
То зашуршишь, как на лугу трава,
То вдруг, как птичья стая, защебечешь.

То стонешь, как на кладбище отец,
Прощаясь с сыном, со своей надеждой,
То утихаешь, как больной мудрец,
Осмеянный удачливым невеждой.

Мне кажется, что сердце у меня
Напоминает чем-то это море:
В Весёлый час оно поёт, звеня,
И глухо бьётся в час большого горя.

И, зная это сходство, может быть,
Ему я доверяю тайны свято,
И без его воды солоноватой,
Как без воды, я не могу прожить.

Расул Гамзатов