НЕ ПРИШЕДШИЙ С ВОЙНЫ

Баллада
Командиру роты,
фамилия которого неизвестна
1
За стеной, который не ведая год,
Человек, не вернувшийся с фронта,
живет.
За высокой кирпичной больничной стеной
Слышен крик по ночам:
«В наступленье! За мной!»
«Не робейте, ребята! Ребята, вперед!» —
Слышен крик вот уже восемнадцатый год.
Спит земля... людям видятся добрые сны.
Но не спит человек,
не пришедший с войны.
Говорят доктора, наклонившись над ним:
«Трудный случай, наверное, не излечим».
Задыхаясь в бреду,
восемнадцатый год
Командир в наступление роту зовет..
2
А на стенке — часы безмятежно стучат,
А солдаты давно дома с женами спят.
Все окопы высокой травой заросли.
Тишина, только пение птичье вдали.
Лишь за этой стеной, за тяжелой стеной,
Бьется, мечется голос:
«За Родину, в бой!»
Лишь один человек, только ночь настает,
Тянет руку вперед — в наступленье зовет.
Он с тревогой глядит
на спокойных врачей.
Он не в силах фамилии вспомнить своей.
Где он жил? Где он рос? Где родные его?..
Неизвестно в больнице о нем ничего.
Белой веткой в окошко стучится весна,—
И не знает она, что такое война,
И не ведает, как за Кубанью-рекой
В рукопашную шел лейтенант молодой;
Как безжалостный штык
перед грудью возник,
Как из сердца безумия вырвался крик.
3
Из палаты в палату всю ночь до утра
Коридорами длинными ходит сестра.
Там поправит постель, там прикроет окно.
Про себя помечтает: «Сходить бы в кино».
Капель в склянку нальет,
и в положенный час
Лейтенанту больному лекарство подаст.
А на стенке часы — все стучат и стучат.
А в окне — кружат звезды, как стайка
девчат.
И гудят поезда, и цветут города.
И, как птицы, летят над землею года.
Может быть, у того лейтенанта жена
Где-нибудь на Кубани тоскует одна.
Может быть, до сих пор
в чудо верит и ждет
И, вздыхая, под вечер стоит у ворот.
Только он не придет
никогда, никогда:
Он в атаку идет, он берет города.
«Не робейте, ребята! Ребята, вперед!» —
Он кричит по ночам восемнадцатый год.
Он не помнит ни мать, ни жену, ни отца, —
Снятся пули ему, да осколки свинца,
Да внезапные вспышки
в тревожных ночах,
Да могилы друзей в чужедальних полях...
Человек в наступление роту ведет.
Восемнадцатый год все идет он вперед.
Все идет он вперед, и назад — не придет.